Посвящается друзьям детства
Первый раз я услышал Led Zeppelin еще школьником, отдыхая летом на даче под Москвой. Мы с ребятами ходили гулять на разворотный круг автобуса, привозившего дачников. Для нас это была главная площадь, между собой мы ее называли «Бродвей». У одного из моих друзей, Володьки Семенова, был приемник VEF, и как-то раз нам удалось поймать по-моему «Голос Америки». Диктор на русском объявил, что сейчас мы услышим новую вещь Led Zeppelin с только что вышедшего второго диска, и заиграла музыка. Естественно, волна постоянно уходила, и периодически вместо музыки был слышен шум, но мне казалось, что эту музыку играют инопланетяне. В тот момент она была ни на что не похожа. Позже у Володьки появился магнитофон, и у него был записан третий диск LZ. Мы шли к нему домой, залезали на чердак, включали магнитофон и слушали. Там есть вещь - “Tangerine”- я мог ее слушать каждый день по несколько раз, она мне особенно нравилась. Сейчас не могу объяснить почему, но, наверное, что-то себе нафантазировал. При этом мы лазали в сады, пробовали портвейн, встречались с девочками и собирали окурки на футбольном поле. Не жизнь, а романтика!
В 1973 я поступил в техникум железнодорожного транспорта имени Андреева. Начав учиться, мы с одногруппниками много разговаривали о «дисках и джинсах», как поется в известной песне Макаревича. Однажды я пришел в техникум в новых джинсах Levi Strauss, мне их привез из Сингапура мой дядя, который был летчиком. В перерывах в туалете все рассматривали их - какие клепки и швы, как прострочены. Кто-то говорил «левак», мне приходилось доказывать, что «фирмá». У некоторых ребят появлялись настоящие фирменные диски, и тогда все мечтали их переписать. Однажды мой друг Рашид Ахметжанов принес диск LZ “Houses Of the Holy”. На тот момент я не видел дисков LZ, в основном это было записано на ленте, да еще в пятой перезаписи - а тут настоящий английский! Он дал мне его переписать на сутки, я был счастлив: у меня будет первая копия. А рядом с техникумом жил мой знакомый, звали его Слава. Он был старше меня на пять лет, мы играли в волейбол за одну команду. У него была крутая на тот момент стереосистема «Вега». Слава пригласил меня к себе домой послушать, на что я с радостью согласился. Я шел с диском и ощущал его немыслимую ценность. Альбом был очень красиво оформлен. Загадочное сочетание цветов и невероятный сюжет, нарисованный на обложке, говорил о том, что музыка должна быть потрясающая. Мы пришли к Славе. Стереосистема стояла отдельно от мебели на специальной подставке, чем-то накрытая. Он бережно ее открыл и включил. Подождав немного, я достал из конверта пластинку и поставил ее на вертушку. Мы стали слушать. Звук был отвратительный: все звенело и дребезжало, низов не было вообще, один въедливый верх. Скорее всего, это были издержки стереосистемы. Прослушав от начала до конца, я ничего не понял, но почувствовал, что это круто, просто бомба. Слава встал, поежился и сказал: «Ерунда твой Led Zeppelin, вот я тебе сейчас заведу настоящую музыку». Достал диск Демиса Руссоса и поставил его на проигрыватель. Из колонок раздался красивый заунывный голос и такая же музыка. Мне сразу стало грустно, я не стал слушать до конца, вежливо попрощался и помчался домой переписывать супердиск «цеппелинов», чувствуя необъяснимую радость в груди.